Время утекает как вода в песок. То что мы делаем и о чем думаем – сразу становится историей. Все меркнет в памяти. И образы, и дела, казавшиеся некогда такими яркими и осязаемыми постепенно тускнеют и гаснут.

Марк Аврелий сказал: срок человеческой жизни – точка...

Не помню кто, но говорили о том, что жизнь – это линия.

Поэтому мы, историки, ощущаем, что находимся в какой-то точке на пространстве этой линии. И в каждом нашем мгновении слилось все – и будущее, и прошлое… Поэтому «сейчас» - это и то что было, и то, что будет.

 

… Настало время ответить на некоторые вопросы, которые задают мне читатели, а также показать внутреннюю кухню взаимодействия автора и издателя… В общем, приоткрыть некую завесу, которая называется «взаимодействие с издательством».

Когда я решил опубликовать два своих произведения, для меня был значимым весь «технологический процесс» от выбора издательства, до появления книги на полках. При этом «диалоги с редактором» были особенно важны, т.к. кто, как не редактор должен был быть посвящен во все детали творческого процесса.

С главным редактором издательства «Грифон» мы много общались по почте, и это хорошо: сохранилось много записей, которые через какое-то время могут представлять интерес. Эти записи проливают некий свет на некоторые спорные и не ясные моменты рассказа и романа. И отвечают на вопрос: почему именно так, а не иначе?

Публикуемая на сайте подборка диалогов практически не редактировалась. Опущены незначительные подробности, слова приветствия, «отступления от темы».

Рассказ

Редактор: Посылаю пробник редактуры. Это рассказ и самое начало романа. Мне исправления кажутся оправданными, особенно в рассказе…

Автор: насчет исправлений в рассказе мне, наоборот, показалось много спорного. Дело в том, что через нарочитые повторы некоторых слов и особую стилистику, я пытался побудить читателя на определенные эмоции. И если подходить к нему с точки зрения буквального следования правилам русского языка и «жесткой» редактуры, то можно, как говорится, «выплеснуть ребенка вместе с водой». Мне показалось, что после редактуры исчез некий интертекстуальный дух… то бишь, изюминка, специфика… Поэтому, вооружившись редакторской правкой, я еще сам посижу над рассказом и покопаюсь в нем подробней.

Редактор: на мой взгляд, последнюю фразу надо сформулировать так: «Меня же – ты понимаешь - не стало на Земле вместе с тобой».

Автор. С этой правкой я не соглашусь… Во-первых, словосочетание «на Земле» значительно сужает гамму и палитру смыслов.

Во-вторых, последняя фраза должна быть емкой и сильной. Она служит как смысловым завершением рассказа, так и неким завершающим эмоциональным аккордом. Да, она приводит читателя в некое замешательство, растерянность, вызывая вопросы: Что это? Почему? Как? Но это и есть часть той эмоциональной составляющей, которая должна остаться после рассказа.

В-третьих, про Землю, как планету, речь не шла в рассказе. Лучше не уводить читателя в сторону.

Были еще какие-то аргументы, но сейчас не вспомню…

Цитата: Мы возвращались домой, стараясь так же тихо, как и уходили, пробраться к себе в комнату. Иногда нам это удавалось, иногда мы получали нагоняй от родителей, которые, впрочем, смотрели на детские шалости сквозь пальцы, поскольку в нашем городке даже ночью было безопасно, и самое большое, что могло произойти – малышка Клавдия, долго проплакав, наутро вставала с красными глазами.

Редактор: Кто мы? Дети, скорее! Ведь рассказ ведётся от лица Души? Лучше в любом случае подбавить неопределённости…

Автор: Вот именно, неопределенность и получается! Читатель до конца не понимает, от чьего лица идет повествование. Собственно, он и не должен понять, т.к. это – неразгаданная загадка. Опытный, внимательный читатель (к которым Вы безусловно относитесь), дает более-менее правильный ответ – это Душа. Но, - не в десятку!

Я считаю, что в мире столько неизвестного и непознанного… И то, что происходит с людьми на этой планете – лишь верхушка айсберга. В данном случае – это не душа, а некая сущность, эйдос, можно как угодно называть, но правильно назвать то, что неназываемо, все равно не удастся. Это – некое зеркало. Это – Время, которое бесстрастно смотрит со стороны на происходящее. Но оно «здесь и сейчас», для него прошлое и будущее – выдумки. Это рожденный и умерший вместе с главным героем мир. Это и душа. Это то, что одновременно может быть рядом, или в теле, а может и не быть. Почему? Никто не знает, т.к. непознанное.

Цель рассказа – дать не только ностальгически-прекрасную атмосферу, поруганную грубой силой, но и показать, что в этом мире все куда глубже, чем мы думаем. Убивая человека – мы убиваем целый мир. И не только. Мы убиваем кучу сущностей, связей, о которых можем и не подозревать. И это несмотря на то, что герой рассказа – простой, заурядный человек. Он мог стать никем… А мог и стать великим. Раскрыться… Но ценность его мира в любом случае не уменьшилась бы.

Познание этого «нечто», от чьего имени идет повествование, не должно быть простым. Как, собственно, и прочтение самого рассказа и романа. Простота – одна сущность мира, она имеет право на существование в определенных случаях, сложность и глубина – другая.

В рассказе, да и в романе, я пытался при помощи простоты передать сложность и глубину.

Продолжение следует…